###Алексей МИХАЙЛИЧЕНКО: "Для меня футбол - это прежде всего Лобановский, он пример не только в футболе, но и в жизни" ###
В те времена, когда футбол в Советском Союзе был религией, знаменитых футболистов любили намного сильнее и искреннее, чем даже героических космонавтов. Среди всеобщих кумиров был и блестящий в недалеком прошлом полузащитник киевского "Динамо" и сборной СССР, а ныне главный тренер молодежной сборной Украины по футболу Алексей Михайличенко.
Триумфов на своем веку он пережил немало. Олимпийский чемпион и серебряный призер чемпионата Европы, Михайличенко умудрился стать чемпионом трех стран! Его отношение к великой игре уникально, достаточно сказать, что за пять лет, проведенных в "Глазго Рейнджерс", он ни разу (!) не попробовал знаменитый шотландский виски. Напряжение после матчей снимал в лучшем случае бокалом-другим пива, а виски оценил лишь по возвращении домой, в Киев.
Это случилось в 1997-м, когда Лобановский пригласил его в тренерский штаб киевского "Динамо". Естественно, Алексей не колебался: "За Васильичем пошел бы с закрытыми глазами куда угодно, хоть на край света". Его называли тенью Лобановского, а сам мэтр превыше всего ценил в своем помощнике порядочность и преданность клубу. В этом прославленный тренер убедился самолично, маринуя Михайличенко в дубле и лукаво наблюдая, как молодого игрока наперебой сватают другие команды. Парень даже подписал контракт с московским "Динамо", но в последний момент дал задний ход. Ничего не попишешь - он из породы однолюбов.
Что интересно: дочь Лобановского Светлана, которая держит в Конче-Заспе таверну "Динамовский дом", потчует посетителей десертом "Лесик". Михайличенко отнесся к такому увековечению своего юношеского прозвища с должной долей юмора, а его жена Инна даже переписала рецепт. Видимо, чтобы было чем подсластить неизбежные в жизни любого наставника горькие минуты. Ну, например, подобные пережитым ее супругом после скандальной отставки с поста главного тренера киевского "Динамо"...
"КОНКУРЕНЦИЯ БЫЛА ЖЕСТКОЙ И ДАЖЕ ЖЕСТОКОЙ. НЕ ВСЕМ СУЖДЕНО БЫЛО В ЭТОЙ МЯСОРУБКЕ ВЫЖИТЬ"
- Леша, в начале 80-х у киевлян был необыкновенно сильный дублирующий состав. Десятки тысяч болельщиков приходили на по-домашнему уютный стадион "Динамо", чтобы насладиться прекрасной игрой этих молодых честолюбивых ребят. В дубле ты был яркой звездой, тебя очень любили, ласково называли Лесиком и ждали, когда же, наконец, ты займешь свое законное место в основном составе. Лобановский тем не менее не спешил. Иногда мне казалось, что ты уже, что называется, пересидел и надлежащего продолжения карьеры не будет. Действительно так непросто было тогда попасть в основу?
- Я сейчас слушал тебя и вспоминал... Это было прекрасное время! Как относились тогда к дублирующему составу, к молодежи! На многих матчах стадион "Динамо" заполнялся под завязку, и играть в такой атмосфере было, конечно, приятно.
Да, по меркам киевского "Динамо" в дубле я засиделся... Почему? Наверное, были на то причины. Я реально оценивал свои возможности и понимал, что пока права играть в основе не заслужил. Состав там был суперзвездный, футболисты один лучше другого, а конкуренция очень велика - каждый хотел использовать выпавший ему шанс на 100 процентов.
Зато когда приходило твое время, когда ты чувствовал, что можешь на этом уровне играть, сразу же становилось легче, потому что, попадая в основной состав из дубля или из другой команды, игрок оставался уже в нем надолго. Случайных людей там не было - отбор шел настолько жесткий, что пробивались не просто талантливые игроки - еще и сильные характером. Потому, наверное, и была у нас такая команда.
- Как лично ты почувствовал, что пришло твое время?
- Просто играл все увереннее и увереннее... Сперва меня стали подпускать к основному составу, затем понемногу начал выходить на замену в одном матче, втором, третьем и со временем ощутил, что уже попал в обойму, - тогда она насчитывала 16 человек.
- Было ощущение, что ты претендуешь на чье-то живое место? Ведущие полузащитники понимали, что им на пятки наступает молодой-талантливый? Вообще, вызывало это какие-то трения, зависть, ревность?
- Это усиливало требовательность к себе - вот что, на мой взгляд, основное. С игроком основного состава мало было сравняться - в чем-то его нужно было превзойти.
...Я пробовал себя на многих позициях - и левого защитника, и опорного, и полузащитника, и под нападающим, а в некоторых матчах даже форварда, но, повторяю, Валерий Васильевич Лобановский и Анатолий Кириллович Пузач исходили из того, что мне нужно быть лучше кого-то. И это при том, что у футболиста, который постоянно играет, огромный плюс - его опыт.
- Тогда в дубле выступало много хороших парней, которые фактически, как мне, непрофессионалу, казалось, были готовыми игроками основного состава. Гий, Гуйганов, Каратаев, Гришко, Черников, Махиня... У многих из них футбольная жизнь, увы, не сложилась. Сейчас вы наверняка иногда встречаетесь - успешный, состоявшийся Алексей Михайличенко и ребята, которые еще, кажется, недавно, играли с тобой бок о бок, но так себя и не нашли. А ведь старт был у всех одинаковый... Вы говорите о чем-то таком или стараетесь болезненных тем избегать?
- К сожалению, жизнь всех разбросала, и я не могу сказать, что мы часто встречаемся, но если это удается, с удовольствием вспоминаем те прекрасные годы и то, насколько мы были дружны. Все понимают, что у каждого в жизни своя дорога, что, видимо, чего-то им не хватило, чтобы добиться успеха. Карьеры не сложились по разным причинам. Кого-то подкосила травма, кому-то, может быть, не хватило характера, у некоторых затормозился рост мастерства.
Понимаешь, конкуренция была настолько жесткой и даже жестокой, что не всем суждено было в этой мясорубке выжить. Многие искали себя потом в других командах и довольно успешно, кстати, там выступали.
"БОРОТЬСЯ ПРИХОДИЛОСЬ ДАЖЕ ЗА МЕСТО НА БАЗЕ - С ЭТОГО НАЧИНАЛСЯ БОЛЬШОЙ ФУТБОЛ"
- Не секрет, что нагрузки в "Динамо" не были рассчитаны на слабаков, тренировки требовали запредельной физической выносливости. Лично у тебя бывали моменты, когда казалось, что ты не выдерживаешь, что можешь сломаться?
- Ну нет, такого я не припомню. Самый тяжелый период? Мне было 17 лет, когда окончил школу - и среднюю общеобразовательную, и футбольную динамовскую. Нашу группу из шести человек направили в дубль, и мы оказались на первых сборах, приуроченных к Олимпиаде. Вспоминаю это, честно говоря, с содроганием. Выдержать - вот что было для меня тогда самым главным.
- Тяжело приходилось физически или морально?
- И физически, и морально. Тренировались по два-три раза в день при любой погоде, но рядом были люди, уже готовые к таким нагрузкам, привычные, а тебе все-таки только 17. Зубы сцепишь: надо вытерпеть, но уже с началом календарных игр осознаешь, зачем это было нужно, потому что в течение всего сезона видишь результат. Вопросы сразу же отпадают, все уже воспринимается нормально. Более того, к концу сезона мы с нетерпением ждали отпуска, но едва наступала передышка, чего-то уже не хватало.
- Говорю сейчас не о нынешнем "Динамо", большей частью состоящем из иностранцев, а о команде советских времен. Тогда в нее попадали люди со всего Союза, причем киевлян можно было пересчитать по пальцам. Все знали фамилии наших выдающихся земляков: Лобановского, Мунтяна, Бышовца, Блохина и Михайличенко. Тяжело ли было человеку, здесь выросшему и уже поэтому оказавшемуся в несколько привилегированном положении, вписаться в прославленный коллектив? Спрашиваю об этом потому, что многие игроки старшего поколения рассказывали мне: в то время, когда они приходили, дедовщина в команде была суровая...
- Наверное, мне немножко повезло, потому что чуть раньше в основной состав пришла довольно большая группа молодых футболистов: Бессонов, Демьяненко, Михайлов, Евтушенко... Возможно, они приняли удар на себя - во всяком случае, получилась какая-то прослойка. Эти ребята относились к молодежи, скажем так, снисходительно, иногда даже завязывались приятельские отношения. Отчасти это сгладило то, что можно назвать конфликтом поколений. Нет, мой переход получился довольно плавным, и при мне суровой дедовщины не было.
- Вспоминая те годы, многие динамовцы жалуются на частые переезды, постоянное затворничество на базе. "Да, - говорят, - мы были молодые: веселились, смеялись, шутили, море казалось нам по колено, но при этом были оторваны от дома, от семьи - месяцами не видели ни жены, ни детей, никуда не могли выйти, подчинялись казарменной дисциплине". Каково было годами в таких условиях жить?
- Привыкнуть к этому было непросто, но мне как киевлянину первое время было полегче, потому что мест на базе всем не хватало (остальные дублеры были приезжими) и я заезжал туда буквально за ночь до игры. В то время уже заканчивали играть Виктор Михайлович Колотов и Владимир Григорьевич Веремеев - травмы сыпались на них одна за другой, - и я до сих пор с удовольствием вспоминаю, что жил в их легендарной комнате: то на одной кровати спал, то на другой - все время менялся.
Ты, наверное, не поверишь, но мы на базу стремились, потому что в дублирующем составе было человек 18 и некоторым просто не хватало мест.
- Иными словами, в постоянной конче-засповской "прописке" уже было доверие со стороны тренеров...
- Конечно! Бороться приходилось даже за место на базе - с этого начинался большой футбол.
- Глядя на прекрасную современную базу киевского "Динамо", довольно смешно слышать, что когда-то на старой базе кому-то не хватало места...
- Зато все были вместе. Мы много со старшими товарищами общались, смотрели, как они готовятся, как относятся к режиму, как ведут себя в день игры, как обсуждают тренировки и матчи. Ни в коем случае не встревая в их разговоры, мы, как губки, все впитывали.
- Жили футболом...
- Конечно!
- О нынешних футболистах тоже можно сказать, что они живут футболом?
- Уверен, что да, просто время, на мой взгляд, изменилось. Шире стали интересы, разнообразнее возможности, больше информации появилось, поэтому и люди стали более разносторонними. У нас прекрасная молодежь, замечательные футболисты, и лишь при поверхностном взгляде кажется, что они не так, как раньше, к футболу относятся... Нет, они любят футбол, живут им, но при этом интересуются и другими вещами: компьютером, какими-то играми, политикой, мимо которой сейчас не пройдешь... По-моему, они намного интереснее, раскрепощеннее нас, многие знают несколько языков.
- Раньше такого не было?
- Безусловно. Редко кому из тех, кто всерьез занимался футболом, удавалось окончить школу с хорошим аттестатом, усвоить все знания, предусмотренные программой. Чем старше классы, тем больше становилось разъездов и тренировок - ты просто физически не мог требования учителей исполнить. В тех же иностранных языках - пропустил два-три урока, и все: класс уже не догонишь. Когда же пропусков накапливалось все больше, ничего другого не оставалось, как махнуть на это рукой: гори оно ясным пламенем!
"ПОДГОТОВКА К ПЕРЕХОДУ ШЕВЧЕНКО В "МИЛАН" ДЛИЛАСЬ ОКОЛО ДВУХ ЛЕТ - ИТАЛЬЯНЦЫ ЕГО НЕ ТОРОПИЛИ"
- Середина и конец 80-х годов - золотое время советского футбола: для киевского "Динамо", для сборной Союза... Ты единственный, кому посчастливилось стать и олимпийским чемпионом, и вице-чемпионом Европы, и, конечно же, одинаково ровно отыграть столько встреч на высочайшем уровне - это фантастика!
Я помню чемпионат Европы-88, матчи один лучше другого, и даже финальный, проигранный нами со счетом 2:0, все равно был прекрасен. Я помню знаменитый золотой для советской сборной олимпийский финал с бразильцами, когда при счете 1:1 Маслаченко в эфире кричал: "Савичев, я тебя умоляю, забей!". Все это уже история, но из сердца ее не выкинешь. Чем эти победы запомнились тебе, герою 88-го года?
- Естественно, и к чемпионату Европы, и к Олимпийским играм в Сеуле мы готовились очень и очень серьезно. Что я тогда чувствовал, словами не передать. Футбол, который показывали итальянцы, голландцы и англичане, мы не очень-то видели, но об этих командах всегда писали, что они самые лучшие, самые богатые, самые, самые... Понятное дело, возможность не только выходить с ними на поле, но и играть на равных, а тем более обыгрывать их давала невероятный эмоциональный всплеск, неописуемый выброс адреналина. Я, по большому счету, даже не заметил, как этот год закончился: мне не хотелось подводить черту, просто не чувствовал усталости. Когда положительные эмоции захлестывают, все остальное отходит на второй план.
- В составе бразильцев, которых вы обыграли в финале Олимпиады, было много будущих чемпионов мира: Таффарел, Ромарио, Бебето...
- ...Жоржиньо, Карека - команда была в порядке. На самом деле, если сравнивать индивидуальное мастерство, каждый их игрок был сильнее, чем наш, но сработала коллективная советская школа. У меня есть записи этих игр, но долгое время я не хотел их смотреть, боялся разочарования. Теперь иногда просматриваю, и ты знаешь, на фоне нынешних они не меркнут.
- Сейчас футболисты бегают быстрее?
- Может быть, но индивидуально не столь ярки.
- Когда сегодня ты смотришь матчи 80-х, что бросается в глаза первым делом? Слаженность "Динамо"-машины?
- Прежде всего динамика, желание, борьба. Естественно, если у команд в целом или у игроков в частности нет мастерства, попасть на такой уровень, как Лига чемпионов, нереально. Вопрос в том, как реализовать свои возможности, как продемонстрировать слаженные командные действия. Я, кстати, до сих пор уверен, особенно после матча "Милан" - "Ливерпуль", который смотрел в Турции, что будущее за универсализмом и командной игрой...
- ...что, между прочим, всегда проповедовал Лобановский...
- Любого футболиста "Милана" возьми - индивидуально он был на несколько порядков выше игроков "Ливерпуля", но за счет желания, характера, бойцовских качеств и коллективной игры англичане оказались сильнее. С другой стороны, это футбол - забей Шевченко, "Ливерпуль" мог и проиграть, хотя даже в таком случае ребят не в чем было бы упрекнуть. В этом блестящем матче был виден почерк каждой из команд, который придавал им неповторимость.
- В середине 80-х в Советском Союзе началась перестройка, все заговорили о гласности и демократии, но даже в самом невероятном сне вряд ли кому-нибудь могло привидеться, что советские футболисты смогут играть в зарубежных клубах. Уверен, и ты не предполагал, что станешь чемпионом Италии, многократным чемпионом Шотландии, - это казалось сказкой, такого просто не могло быть, потому что быть не могло. Помню, как первым в 88-м году уехал в "Ювентус" Заваров. "Совинтерспорт" заключил с "Юве" контракт на пять миллионов долларов - страшное дело! Об этом говорили, писали, трубили на всех углах. Ты предполагал, что тоже можешь куда-то уехать, тебе этого хотелось?
- После чемпионата Европы такие разговоры ходили вокруг каждого футболиста - сборная СССР в то время была нарасхват.
- Какие же парни были!
- Фактически они все разъехались, хотя далеко не всем удалось себя реализовать. Когда открыли шлагбаум и все тут же рванули за рубеж, предпосылок для этого не было. Даже к любому матчу надо готовиться, а к такому переходу тем более.
Менялись ведь не просто язык или кухня - вся жизнь. Сейчас мы видим, как потрясающе вписался в ту систему Шевченко. Честно говоря, я этого не ожидал: у меня сложился стереотип, что наш футболист, будь он даже семи пядей во лбу, не сможет себя на Западе реализовать. В том числе это не получилось у таких суперзвезд, как Заваров, Беланов.
Будучи помощником Валерия Васильевича, я наблюдал, как Шевченко переходил в "Милан" - подготовка к этому шагу длилась около двух лет. Андрей "созревал" психологически, изучал язык, обычаи, традиции. (На эту тему у меня, кстати, были с ним разговоры, потому что я тоже прошел Италию). Приезжали специалисты из "Милана": наблюдали за Шевченко, смотрели, что там и как. Они ни в коем случае не торопили его, не было никаких споров, компромиссов. Каждый раз итальянцы беседовали не только с Андреем - расспрашивали о его поведении самых разных людей, интересовались его человеческими качествами...
- ...пристрастиями наверняка, привычками...
- Да всем! Это была нормальная подготовка к переходу, нормальная, а у нас многие по-прежнему спешат уехать. Им кажется, что там все сразу станет по-другому.
- Их можно понять - век футболиста короток...
- Безусловно, но, как оказалось, переход Шевченко - самый, пожалуй, грамотный из тех, которые мы видели.
"МНОГИЕ ВЕЛИЧАЙШИЕ ФУТБОЛИСТЫ, ОТДАВ ФУТБОЛУ ВСЮ МОЛОДОСТЬ, ТАК И НЕ СМОГЛИ СЕБЯ ОБЕСПЕЧИТЬ"
- Многие наши футболисты, попадая на Запад, переставали играть и ничего особенного не добивались. Ты же в составе "Сампдории" практически сразу стал чемпионом Италии...
- У меня тоже не все шло гладко, и на то было много причин. Мне сказали: "Собирайся!" - и чуть ли не на следующий день вручили паспорт с визой и билет на самолет. Все произошло так внезапно, что я даже не попрощался с друзьями. Стартовал хорошо, но в то время, когда в Союзе накал страстей спадал - это декабрь, январь, февраль, - в Италии был самый разгар борьбы. У меня пошли очень тяжелые игры, потому что на протяжении 10 лет в это время я уходил в отпуск. В общем, в чемпионат Италии вошел без надлежащей подготовки. Дома-то все шло по убывающей: какие-то последние матчи за "Динамо", сборную, а тут я приехал фактически к самому началу. Естественно, не все получалось.
- Итальянский чемпионат заметно отличался от советского?
- Очень, и прежде всего традициями, тактическими схемами. В то время там было меньше коллективной игры - больше индивидуальной, и не только в обороне, но и в атаке. Очень много зависело от твоих личных качеств, а я футбол понимал немножко иначе. Мне привычнее были коллективные действия, когда знаешь: если я сделаю то-то, мой партнер...
- ...подстрахует...
- Да, между нами существовала прочная связь, поэтому перестраиваться было непросто. Тем более что на первых порах я довольно безобразно разговаривал по-итальянски, можно сказать, вообще не говорил. Хорошо, что команду тренировал югослав, который знал пару слов по-русски, но общение за пределами поля тоже ведь очень важно, и когда ты проводишь в таком состоянии не день, не неделю, а месяцы, это сказывается.
- Как получилось, что ты переехал в Шотландию?
- Предложение исходило от "Глазго Рейнджерс". Сначала представители этого клуба переговорили с руководством "Сампдории", потом обсудили ситуацию со мной. Честно говоря, они предложили мне более выгодный контракт.
- Это не те цифры, которые сейчас на слуху?
- Далеко не те, но каждому, как говорится, свое - что толку об этом теперь сожалеть?
- Об этом лучше вообще не думать!
- Нужно просто сказать жизни спасибо за то, что она удалась. Мы же видим, что многие величайшие игроки, которые отдали футболу свою молодость, так и не смогли себя обеспечить. Что-то они заработали, но перемены, которые после этого произошли, сделали их фактически нищими, оставили за бортом. Именно поэтому, я считаю, нужно уметь быть благодарным за то, что у тебя есть, и работать дальше.
- В Советском Союзе ты был одним из немногих футболистов, которые хорошо играли головой. Я где-то читал, что, приехав в Шотландию, ты вдруг понял, что толком этого не умеешь...
- Играя в Шотландии пять лет, в отличие от моих товарищей по команде, ни одного гола я не забил головой. С другой стороны, даже выходя на стандартное положение, подавал мяч так, чтобы партнерам было удобнее бороться вверху. Они играют именно головой - в этом и заключается их школа.
- С этим надо родиться?
- Наверное. Я обращал внимание, как там тренируют детей, но не заметил, что для этого есть какие-то специальные упражнения. Нет, найти убедительные объяснения этому феномену я не могу.
- Хорошо было в Шотландии?
- О-о-о! Это прекрасная страна - мне она кажется одной из лучших для жизни.
- Насколько я знаю, у тебя там дом (сейчас там хозяйничает старший сын, окончивший Лондонский университет), а лет пять назад на лондонский матч сборных Англии и Украины ты, помню, приехал на собственном джипе. Ты хорошо знаешь английский? Смог бы постоянно жить, ну, скажем, в Шотландии?
- Нет, это не для моего характера. Шотландия очень спокойная, тихая, приветливая страна. Местные жители немножко отличаются от англичан - они более открыты, чем-то даже напоминают украинцев, но жить там скучно. Согласись, это тоска зеленая, когда знаешь, что сделаешь в выходной, через месяц, но там так принято. У них на несколько лет наперед все спланировано: когда и куда они пойдут в гости, когда придут к ним, когда отправятся в отпуск. Иногда мне было там не по себе. Единственное, что достойно внимания, - это футбол, отношение к нему, к игрокам. Болельщики там просто сумасшедшие.
"С ЛЮДЬМИ, КОТОРЫМ ОН ДОВЕРЯЛ, ЛОБАНОВСКИЙ БЫЛ ВЕСЕЛЫМ, АЗАРТНЫМ - ДУШОЙ КОМПАНИИ"
- Десятилетиями в Советском Союзе, а затем в Украине лепился образ Валерия Лобановского. В результате он стал незыблем: казалось, Валерий Васильевич будет у руля киевского "Динамо" всегда, и, как после смерти Сталина никто не понимал, что же произойдет со страной дальше, так после смерти Лобановского многие не понимали, какая судьба ждет команду, кто, в конце концов, ее возглавит. Эта непростая миссия легла на твои плечи: через два дня после смерти мэтра тебе предложили принять "Динамо". О том, как было непросто не ударить лицом в грязь, мы еще поговорим, а пока...
Фигура Лобановского представляется мне особенно интересной. Я много об этом думал, общаясь с ним, изучая какие-то материалы... Мне кажется, что, не любя публичную жизнь и избегая общения с журналистами (среди которых действительно чересчур много поверхностно и однобоко мыслящих, вдобавок совершенно не понимающих футбол людей), он создал себе имидж отрешенного от мирской суеты человека. Однажды он мне сказал: "Зачем, ну зачем мне что-то кому-то доказывать и рассказывать? Я уже там". Закончив фразу, он показал указательным пальцем вверх. Как сегодня, с высоты прожитых лет, ты можешь охарактеризовать Лобановского, которого столько лет знал и у которого был помощником?
- (Волнуясь). Трудно подыскать нужные слова - они все равно не передадут того, что у меня внутри. Для меня футбол - это прежде всего Лобановский, он пример не только в футболе, но и в жизни. Это если вкратце, потому что повторять чьи-то штампы типа "величайший из великих" у меня просто не повернется язык... Он был нормальным хорошим человеком, который прекрасно знал свою профессию, как никто, понимал отношения между людьми и не стеснялся учиться. Валерий Васильевич не боялся немножко предугадать, немножко рискнуть, он жил всегда так, как ему подсказывало сердце. Выбирая какую-то дорогу, он был уверен, что она правильна, и шел по ней до конца. Сколько бы камней ни попадалось на пути, сколько бы раз он ни спотыкался, все равно вставал и шел.
- Наверняка у него был выбор, с кем в киевском "Динамо" работать. Почему он предпочел тебя, как думаешь?
- Трудно сказать... Самым близким его соратником, другом, с которым он делился не только футбольными, но и своими внутренними проблемами, был (я не могу это утверждать, но мне так кажется) Анатолий Кириллович Пузач. Этот человек во всем ему помогал, и они настолько дополняли друг друга! Мы с Анатолием Демьяненко иногда не могли не только предугадать их решения, но даже представить направление их мысли.
Они все время заставляли нас думать, потому что взять свисток и провести тренировку несложно: главное - найти в ней нюанс, чтобы двигаться дальше, успеть разглядеть ошибки. Почему на последних тренировках Васильич иногда садился на трибуне и сверху на все смотрел? Не потому, что у него ноги болели и он не мог выйти на поле, - если было необходимо, он себя заставлял, как бы тяжело ему ни было. "Вы проводите занятие, - говорил, - я хочу всю картину увидеть". После этого он садился с нами и рассказывал то, чего мы в процессе тренировки даже не замечали.
- Во многом, мне кажется, Лобановский был предсказуем, а были ли какие-то моменты, когда он удивлял непохожестью на самого себя?
- Когда собирались люди, которым он доверял, с которыми любил общаться, Васильич был совсем другим - веселым, азартным, душой компании. Он знал много забавных случаев из жизни и всем этим по-доброму делился. Я никогда не слышал из его уст злой шутки как в адрес присутствующих, так и в адрес тех, кто отсутствовал. Если о ком-нибудь он отзывался, то только по-доброму, хорошо.
- Когда он скончался, ты не просто стал главным тренером киевского "Динамо" - фактически принял из его рук эстафетную палочку. Наверняка груз ответственности давил. Не опасался провала, после которого твоя тренерская карьера могла закончиться?
- Знаешь, об этом я меньше всего думал... Сразу после смерти Валерия Васильевича вообще трудно было прийти в себя - это был шок. У меня и мысли не было о какой-то собственной линии - я считал своим долгом продолжить то, что делал он. Боялся ли я провала? Скажу так: по сторонам не оглядывался. Это моя команда, в которой я вырос, за которую играл, которую люблю всем сердцем, и для меня было не столь важно, кто и что обо мне скажет.
Я знал одно - нужно работать. Тяжело было (не только вначале, но и потом) на установке перед тренировкой или перед игрой садиться в его кресло. Делая это впервые, я сказал ребятам: "Такова жизнь. Все равно кому-то в это кресло сесть надо".
- Твоим первым тренером, к которому родители привели тебя еще ребенком, был потрясающий в прошлом форвард Анатолий Бышовец (к сожалению, из-за многочисленных травм в 27 лет он закончил свою карьеру), а самых больших успехов ты достиг под руководством Валерия Лобановского. Насколько я знаю, в жизни они, мягко говоря, не дружили, их отношения отличались особым антагонизмом. Видимо, какая-то черная кошка пробежала... Чем, по-твоему, вызвано противостояние Бышовца и Лобановского? Не отражалось ли это на тебе: вырос у одного, работал с другим?
- Слава Богу, нет! Кстати, я не могу сказать, что между ними была какая-то вражда. По футбольным меркам это была конкуренция и прежде всего борьба систем, однозначно! Как, между прочим, и с Бесковым. Здесь, правда, ситуацию усугубило то, что Бышовец тоже был киевлянином, но никак не мог себя в Украине найти. Пожалуй, напряжение исходило большей частью от Бышовца, потому что в Украине, в Киеве позиции Валерия Васильевича были непоколебимы.
Мне кажется, футбольная философия Лобановского, которая к тому времени сформировалась, была все-таки перспективнее взглядов Бышовца. Может, из-за этого что-то возникло, но их противостояние - я особенно хочу это подчеркнуть - было прежде всего профессиональным. Многие видели в этом и какие-то человеческие аспекты, но Лобановский и Бышовец даже не встречались, не разговаривали. Видимо, оттого, что вокруг этого ходило множество домыслов, мнимый конфликт всячески раздували.
"УЩЕМЛЯТЬ ЧЕЛОВЕКА В ДЕНЬГАХ УНИЗИТЕЛЬНО"
- В советское время, когда команды высшей лиги сплошь состояли из ребят, родившихся и выросших в Союзе, психологически, думаю, с футболистами было управиться проще. Их можно было зажечь одной целью, можно было сказать: "А ну, пацаны, вперед!", можно было наказать: лишить премиальных, забрать партбилет, устроить разгон, не отпустить с базы. Административно-тоталитарные, скажем так, методы были эффективны.
В наше время ведущие команды комплектуются в основном зарубежными игроками, которые приехали из других стран со своими взглядами, своей шкалой ценностей. С ними, мне кажется, намного сложнее, и даже такой весомый фактор, как деньги, не всегда, в общем-то, может на них повлиять. Так это или нет?
- Безусловно, жизнь изменилась, а каждому времени свойственны свои принципы, свои поощрения и наказания. Наверное, в те годы с этим было попроще: у всех единые взгляды, единая зарплата, единое пространство, откуда никуда не денешься. Плюс само государство было куда более дисциплинированным - начиная с октябрятских звездочек и пионерских дружин все мы воспитывались в одном духе. Тогда было намного легче подбирать ключики к игрокам, но сегодня другая жизнь, поэтому нужно искать новые рычаги воздействия.
- Как же влиять на ребят, прибывших из свободного мира?
- Они прибыли из разных стран: свободных и не очень, и здесь тоже нужно подходить дифференцированно. Мне кажется, на первом месте должны быть психологические методы, поскольку ущемлять человека в деньгах унизительно. Во-первых, это больше бьет по семье, а во-вторых, вызывает у футболиста озлобленность. Безусловно, финансовые санкции необходимы, но, помимо них, нужна также система, которая бы эти меры воздействия дополняла. Сейчас одними наказаниями, штрафами и дисквалификациями не обойтись.
- Покойный Котэ Махарадзе, с которым мы много лет дружили, когда-то в запале сказал мне: "Если тбилисское "Динамо" выиграет Лигу чемпионов, но в нем будут играть пять негров, три француза и четыре бразильца, мне такое тбилисское "Динамо" не нужно". Действительно, ребята из разных стран - это уже фактически не киевское "Динамо", а какая-то сборная. Какой общей целью сегодня могут быть объединены игроки, если Украина не их историческая родина, если они не варились в этом котле, не хлебали столько лет эту кашу, если они не чувствуют нас всей душой?
- Я думал над этой проблемой, сравнивал ситуацию у нас и за рубежом. Легионеры, приезжающие, например, в Италию, в Англию или в Германию, уважают пригласившую их страну, а все, что вокруг футбола, дисциплинирует человека, удерживает от неприглядных поступков. Важно, чтобы легионер не только любил деньги, но и ценил, чтил страну, клуб, не пренебрегал местными традициями, которые должен узнать хотя бы в общих чертах... Я уже говорил тебе о подготовке, предварявшей переход Шевченко, но тех, кого приглашают в Украину, тоже нужно готовить, учитывая при этом не только их игровые, но и человеческие качества.
- Йожеф Сабо не просто любит киевское "Динамо" - для него это жизнь, судьба, все. В 97-м году, когда он первый раз уходил из команды, у нас состоялся с ним длинный и очень непростой разговор. В сердцах, с обидой и болью, он говорил о том, что игроки его поколения ничего, кроме футбола, не хотели и знать. Они выходили на поле с температурой, с незалеченными травмами, с вывихнутыми руками, а нынешние футболисты, - сетовал он, - играют в карты, разговаривают о деньгах, машинах, о чем угодно, кроме футбола. Мало того, когда по телевизору показывают матчи Лиги чемпионов, смотрят их только тренеры - игрокам это неинтересно. Этот, прости за выражение, пофигизм продолжается до сих пор?
- Если честно, я такого не видел. Жизненная ситуация, конечно же, изменилась: появились другие интересы, стремления. Если человек хочет лучше жить, если он увлекается одним, другим, третьим, ему нельзя это запретить, но такие вещи, на мой взгляд, должны быть второстепенными. Превалировать должен футбол - не зря же еще в прежние времена один большой мастер сказал: "Если, выходя на поле, вы будете думать о квартире, машине и деньгах, у вас ничего не будет, а если будете думать о футболе, появится все: и квартира, и машина, и деньги".
- В Украине хороших футболистов мало. Мы это и сами видим, и слышим об этом, когда тренеры сборных: как молодежной, так и национальной - жалуются на нехватку подходящих парней, чтобы всерьез на что-то замахиваться. Тем не менее Олег Блохин амбициозно заявил: "Мы выйдем в финал чемпионата мира", и сборная под его руководством доказывает, что не Боги горшки обжигают. За счет чего? На какие кнопки нажал Блохин, какие струны он в игроках затронул, что они так заиграли?
- Думаю, это прежде всего психология. Именно она позволяет игрокам поверить в свои силы и не робеть, а если команда добивается результата, с каждым матчем она играет все увереннее и увереннее. Смотри, сейчас, выходя на поле, сборная Украины практически никого не боится. Какой бы ни был противник - чемпион Европы Греция или бронзовый призер чемпионата мира Турция.
Да, не все получается, но команда работает, как единый механизм, игроки бьются, подстраховывают друг друга. Это и есть та коллективная игра, о которой мы говорили. Каждый футболист вносит в победу не столько, сколько он хочет, а столько, сколько нужно команде. Человек вообще своего предела не знает - он ищет в себе силы и их находит.
Мне кажется, залог успеха - это вера в себя, в тренера, в футбол и огромное желание доказать, что Украина может побеждать. Предыдущие тренеры: и Сабо, и Лобановский, и Буряк по кирпичику строили эту команду, вносили свою лепту, у каждого из них были прекрасные игры. И вот все скопилось, переросло в некую критическую массу. Хотя, вообще-то, опыт - такая вещь, о которой невозможно сказать: "Все, мне его достаточно". Это мешок без дна, и даже в конце жизни его не заполнишь.
"КАК ВЫРОС ПЕРВЕНЕЦ, Я НЕ ЗАМЕТИЛ"
- Но жизнь не исчерпывается футболом. Многие игроки, особенно если они хороши собой, успешны, богаты, недостатка в женском внимании не испытывают. Девушки так к ним и льнут, потому что брак с таким молодым человеком гарантирует безоблачное, в общем-то, будущее. Ты женат уже четверть века, и, насколько я знаю, вы с Инной жили в соседних домах, чуть ли не с 13 лет знакомы...
- Да, росли в одном доме, через пару подъездов.
- Недавно, я знаю, у вас родился второй сын, а как получилось, что вы друг друга нашли?
- Да обычно. Подружились, начали встречаться, а когда окончили школу, решили пожениться. Это была первая любовь и, надеюсь, последняя - слава Богу, у нас все хорошо. Младшему сыну Матвею год и три месяца, и это просто прекрасно, потому что за матчами, сборами и тренировками я не заметил, как первенец (он на 20 лет старше) вырос. Все пролетело очень быстро, и мне даже трудно что-либо вспомнить, а здесь все происходит на глазах и запоминается каждый день. Честное слово, это замечательно!
- В то время, когда ты играл, особых развлечений, даже для спортсменов, не было, но свадьбы известных футболистов становились событием. Собственная тебе запомнилась?
- Еще бы - было очень много народу. Праздновали на Борщаговке в ресторане "Русь". В тот день, 3 декабря, динамовцы играли несколько свадеб - так получилось: у Хлуса и, по-моему, у Журавлева. Ко мне старшие товарищи приехали, уже побывав у них, - они поздравили всех. Вот у кого был очень тяжелый вечер! (Смеется).
Я не могу сказать, что слишком волновался, но, безусловно, был рад, что у меня начинается другая жизнь, и, наверное, это помогло мне в дальнейшем. Все-таки в дубле все молодые и неженатые в силу своего возраста немножко, если можно так сказать, сумасшедшими были, а положение женатого человека дисциплинировало, у меня появились обязанности. Да, в 19-20 лет тяжело себе в чем-то отказывать, но я знал, что это надо, потому что у меня уже семья. Был стимул, я хотел доказать, что могу содержать жену, ребенка...
- Исторически так сложилось, что в нашей бывшей стране господствовала уравниловка и если кто-то, не дай Бог, выделялся из общей серой массы, это не поощрялось. В результате психология победителя свойственна очень немногим (тебе и футболистам твоего поколения, например). Скажи, о чем ты, молодой, интересный мужчина в расцвете сил, сегодня мечтаешь? За плечами уже вроде немало, но впереди должна же какая-то быть цель...
- Что ж, действительно, трофеями я избалован, но каждую свою медаль люблю и помню. Не только добытые на чемпионате СССР или в турнирах, сыгранных за дублирующий состав, - дороги награды, которые получил, играя в детской, юношеской командах. Наверное, психология победителя закладывалась уже при Бышовце, потому что детская команда "Динамо" под его руководством всего один раз заняла третье место - постоянно было первое или второе.
Чего я прежде всего в этой жизни хочу? Чтобы в моей семье все были здоровы - это самое главное. Хочу заниматься любимым делом, быть востребованным и каждый день доказывать себе, что я этого дела стою. Я просто знаю: докажу себе - докажу и всем остальным...
- От имени читателей хочу поблагодарить тебя за беседу, а еще за то, что в то время, когда жизнь состояла из серых будней, прекрасная команда "Динамо" дарила нам незабываемые праздники. Она у нас была...
- ...есть и, уверен, что будет...
Дмитрий ГОРДОН, газета Бульвар
Источник - Динамо Киев от Шурика
Триумфов на своем веку он пережил немало. Олимпийский чемпион и серебряный призер чемпионата Европы, Михайличенко умудрился стать чемпионом трех стран! Его отношение к великой игре уникально, достаточно сказать, что за пять лет, проведенных в "Глазго Рейнджерс", он ни разу (!) не попробовал знаменитый шотландский виски. Напряжение после матчей снимал в лучшем случае бокалом-другим пива, а виски оценил лишь по возвращении домой, в Киев.
Это случилось в 1997-м, когда Лобановский пригласил его в тренерский штаб киевского "Динамо". Естественно, Алексей не колебался: "За Васильичем пошел бы с закрытыми глазами куда угодно, хоть на край света". Его называли тенью Лобановского, а сам мэтр превыше всего ценил в своем помощнике порядочность и преданность клубу. В этом прославленный тренер убедился самолично, маринуя Михайличенко в дубле и лукаво наблюдая, как молодого игрока наперебой сватают другие команды. Парень даже подписал контракт с московским "Динамо", но в последний момент дал задний ход. Ничего не попишешь - он из породы однолюбов.
Что интересно: дочь Лобановского Светлана, которая держит в Конче-Заспе таверну "Динамовский дом", потчует посетителей десертом "Лесик". Михайличенко отнесся к такому увековечению своего юношеского прозвища с должной долей юмора, а его жена Инна даже переписала рецепт. Видимо, чтобы было чем подсластить неизбежные в жизни любого наставника горькие минуты. Ну, например, подобные пережитым ее супругом после скандальной отставки с поста главного тренера киевского "Динамо"...
"КОНКУРЕНЦИЯ БЫЛА ЖЕСТКОЙ И ДАЖЕ ЖЕСТОКОЙ. НЕ ВСЕМ СУЖДЕНО БЫЛО В ЭТОЙ МЯСОРУБКЕ ВЫЖИТЬ"
- Леша, в начале 80-х у киевлян был необыкновенно сильный дублирующий состав. Десятки тысяч болельщиков приходили на по-домашнему уютный стадион "Динамо", чтобы насладиться прекрасной игрой этих молодых честолюбивых ребят. В дубле ты был яркой звездой, тебя очень любили, ласково называли Лесиком и ждали, когда же, наконец, ты займешь свое законное место в основном составе. Лобановский тем не менее не спешил. Иногда мне казалось, что ты уже, что называется, пересидел и надлежащего продолжения карьеры не будет. Действительно так непросто было тогда попасть в основу?
- Я сейчас слушал тебя и вспоминал... Это было прекрасное время! Как относились тогда к дублирующему составу, к молодежи! На многих матчах стадион "Динамо" заполнялся под завязку, и играть в такой атмосфере было, конечно, приятно.
Да, по меркам киевского "Динамо" в дубле я засиделся... Почему? Наверное, были на то причины. Я реально оценивал свои возможности и понимал, что пока права играть в основе не заслужил. Состав там был суперзвездный, футболисты один лучше другого, а конкуренция очень велика - каждый хотел использовать выпавший ему шанс на 100 процентов.
Зато когда приходило твое время, когда ты чувствовал, что можешь на этом уровне играть, сразу же становилось легче, потому что, попадая в основной состав из дубля или из другой команды, игрок оставался уже в нем надолго. Случайных людей там не было - отбор шел настолько жесткий, что пробивались не просто талантливые игроки - еще и сильные характером. Потому, наверное, и была у нас такая команда.
- Как лично ты почувствовал, что пришло твое время?
- Просто играл все увереннее и увереннее... Сперва меня стали подпускать к основному составу, затем понемногу начал выходить на замену в одном матче, втором, третьем и со временем ощутил, что уже попал в обойму, - тогда она насчитывала 16 человек.
- Было ощущение, что ты претендуешь на чье-то живое место? Ведущие полузащитники понимали, что им на пятки наступает молодой-талантливый? Вообще, вызывало это какие-то трения, зависть, ревность?
- Это усиливало требовательность к себе - вот что, на мой взгляд, основное. С игроком основного состава мало было сравняться - в чем-то его нужно было превзойти.
...Я пробовал себя на многих позициях - и левого защитника, и опорного, и полузащитника, и под нападающим, а в некоторых матчах даже форварда, но, повторяю, Валерий Васильевич Лобановский и Анатолий Кириллович Пузач исходили из того, что мне нужно быть лучше кого-то. И это при том, что у футболиста, который постоянно играет, огромный плюс - его опыт.
- Тогда в дубле выступало много хороших парней, которые фактически, как мне, непрофессионалу, казалось, были готовыми игроками основного состава. Гий, Гуйганов, Каратаев, Гришко, Черников, Махиня... У многих из них футбольная жизнь, увы, не сложилась. Сейчас вы наверняка иногда встречаетесь - успешный, состоявшийся Алексей Михайличенко и ребята, которые еще, кажется, недавно, играли с тобой бок о бок, но так себя и не нашли. А ведь старт был у всех одинаковый... Вы говорите о чем-то таком или стараетесь болезненных тем избегать?
- К сожалению, жизнь всех разбросала, и я не могу сказать, что мы часто встречаемся, но если это удается, с удовольствием вспоминаем те прекрасные годы и то, насколько мы были дружны. Все понимают, что у каждого в жизни своя дорога, что, видимо, чего-то им не хватило, чтобы добиться успеха. Карьеры не сложились по разным причинам. Кого-то подкосила травма, кому-то, может быть, не хватило характера, у некоторых затормозился рост мастерства.
Понимаешь, конкуренция была настолько жесткой и даже жестокой, что не всем суждено было в этой мясорубке выжить. Многие искали себя потом в других командах и довольно успешно, кстати, там выступали.
"БОРОТЬСЯ ПРИХОДИЛОСЬ ДАЖЕ ЗА МЕСТО НА БАЗЕ - С ЭТОГО НАЧИНАЛСЯ БОЛЬШОЙ ФУТБОЛ"
- Не секрет, что нагрузки в "Динамо" не были рассчитаны на слабаков, тренировки требовали запредельной физической выносливости. Лично у тебя бывали моменты, когда казалось, что ты не выдерживаешь, что можешь сломаться?
- Ну нет, такого я не припомню. Самый тяжелый период? Мне было 17 лет, когда окончил школу - и среднюю общеобразовательную, и футбольную динамовскую. Нашу группу из шести человек направили в дубль, и мы оказались на первых сборах, приуроченных к Олимпиаде. Вспоминаю это, честно говоря, с содроганием. Выдержать - вот что было для меня тогда самым главным.
- Тяжело приходилось физически или морально?
- И физически, и морально. Тренировались по два-три раза в день при любой погоде, но рядом были люди, уже готовые к таким нагрузкам, привычные, а тебе все-таки только 17. Зубы сцепишь: надо вытерпеть, но уже с началом календарных игр осознаешь, зачем это было нужно, потому что в течение всего сезона видишь результат. Вопросы сразу же отпадают, все уже воспринимается нормально. Более того, к концу сезона мы с нетерпением ждали отпуска, но едва наступала передышка, чего-то уже не хватало.
- Говорю сейчас не о нынешнем "Динамо", большей частью состоящем из иностранцев, а о команде советских времен. Тогда в нее попадали люди со всего Союза, причем киевлян можно было пересчитать по пальцам. Все знали фамилии наших выдающихся земляков: Лобановского, Мунтяна, Бышовца, Блохина и Михайличенко. Тяжело ли было человеку, здесь выросшему и уже поэтому оказавшемуся в несколько привилегированном положении, вписаться в прославленный коллектив? Спрашиваю об этом потому, что многие игроки старшего поколения рассказывали мне: в то время, когда они приходили, дедовщина в команде была суровая...
- Наверное, мне немножко повезло, потому что чуть раньше в основной состав пришла довольно большая группа молодых футболистов: Бессонов, Демьяненко, Михайлов, Евтушенко... Возможно, они приняли удар на себя - во всяком случае, получилась какая-то прослойка. Эти ребята относились к молодежи, скажем так, снисходительно, иногда даже завязывались приятельские отношения. Отчасти это сгладило то, что можно назвать конфликтом поколений. Нет, мой переход получился довольно плавным, и при мне суровой дедовщины не было.
- Вспоминая те годы, многие динамовцы жалуются на частые переезды, постоянное затворничество на базе. "Да, - говорят, - мы были молодые: веселились, смеялись, шутили, море казалось нам по колено, но при этом были оторваны от дома, от семьи - месяцами не видели ни жены, ни детей, никуда не могли выйти, подчинялись казарменной дисциплине". Каково было годами в таких условиях жить?
- Привыкнуть к этому было непросто, но мне как киевлянину первое время было полегче, потому что мест на базе всем не хватало (остальные дублеры были приезжими) и я заезжал туда буквально за ночь до игры. В то время уже заканчивали играть Виктор Михайлович Колотов и Владимир Григорьевич Веремеев - травмы сыпались на них одна за другой, - и я до сих пор с удовольствием вспоминаю, что жил в их легендарной комнате: то на одной кровати спал, то на другой - все время менялся.
Ты, наверное, не поверишь, но мы на базу стремились, потому что в дублирующем составе было человек 18 и некоторым просто не хватало мест.
- Иными словами, в постоянной конче-засповской "прописке" уже было доверие со стороны тренеров...
- Конечно! Бороться приходилось даже за место на базе - с этого начинался большой футбол.
- Глядя на прекрасную современную базу киевского "Динамо", довольно смешно слышать, что когда-то на старой базе кому-то не хватало места...
- Зато все были вместе. Мы много со старшими товарищами общались, смотрели, как они готовятся, как относятся к режиму, как ведут себя в день игры, как обсуждают тренировки и матчи. Ни в коем случае не встревая в их разговоры, мы, как губки, все впитывали.
- Жили футболом...
- Конечно!
- О нынешних футболистах тоже можно сказать, что они живут футболом?
- Уверен, что да, просто время, на мой взгляд, изменилось. Шире стали интересы, разнообразнее возможности, больше информации появилось, поэтому и люди стали более разносторонними. У нас прекрасная молодежь, замечательные футболисты, и лишь при поверхностном взгляде кажется, что они не так, как раньше, к футболу относятся... Нет, они любят футбол, живут им, но при этом интересуются и другими вещами: компьютером, какими-то играми, политикой, мимо которой сейчас не пройдешь... По-моему, они намного интереснее, раскрепощеннее нас, многие знают несколько языков.
- Раньше такого не было?
- Безусловно. Редко кому из тех, кто всерьез занимался футболом, удавалось окончить школу с хорошим аттестатом, усвоить все знания, предусмотренные программой. Чем старше классы, тем больше становилось разъездов и тренировок - ты просто физически не мог требования учителей исполнить. В тех же иностранных языках - пропустил два-три урока, и все: класс уже не догонишь. Когда же пропусков накапливалось все больше, ничего другого не оставалось, как махнуть на это рукой: гори оно ясным пламенем!
"ПОДГОТОВКА К ПЕРЕХОДУ ШЕВЧЕНКО В "МИЛАН" ДЛИЛАСЬ ОКОЛО ДВУХ ЛЕТ - ИТАЛЬЯНЦЫ ЕГО НЕ ТОРОПИЛИ"
- Середина и конец 80-х годов - золотое время советского футбола: для киевского "Динамо", для сборной Союза... Ты единственный, кому посчастливилось стать и олимпийским чемпионом, и вице-чемпионом Европы, и, конечно же, одинаково ровно отыграть столько встреч на высочайшем уровне - это фантастика!
Я помню чемпионат Европы-88, матчи один лучше другого, и даже финальный, проигранный нами со счетом 2:0, все равно был прекрасен. Я помню знаменитый золотой для советской сборной олимпийский финал с бразильцами, когда при счете 1:1 Маслаченко в эфире кричал: "Савичев, я тебя умоляю, забей!". Все это уже история, но из сердца ее не выкинешь. Чем эти победы запомнились тебе, герою 88-го года?
- Естественно, и к чемпионату Европы, и к Олимпийским играм в Сеуле мы готовились очень и очень серьезно. Что я тогда чувствовал, словами не передать. Футбол, который показывали итальянцы, голландцы и англичане, мы не очень-то видели, но об этих командах всегда писали, что они самые лучшие, самые богатые, самые, самые... Понятное дело, возможность не только выходить с ними на поле, но и играть на равных, а тем более обыгрывать их давала невероятный эмоциональный всплеск, неописуемый выброс адреналина. Я, по большому счету, даже не заметил, как этот год закончился: мне не хотелось подводить черту, просто не чувствовал усталости. Когда положительные эмоции захлестывают, все остальное отходит на второй план.
- В составе бразильцев, которых вы обыграли в финале Олимпиады, было много будущих чемпионов мира: Таффарел, Ромарио, Бебето...
- ...Жоржиньо, Карека - команда была в порядке. На самом деле, если сравнивать индивидуальное мастерство, каждый их игрок был сильнее, чем наш, но сработала коллективная советская школа. У меня есть записи этих игр, но долгое время я не хотел их смотреть, боялся разочарования. Теперь иногда просматриваю, и ты знаешь, на фоне нынешних они не меркнут.
- Сейчас футболисты бегают быстрее?
- Может быть, но индивидуально не столь ярки.
- Когда сегодня ты смотришь матчи 80-х, что бросается в глаза первым делом? Слаженность "Динамо"-машины?
- Прежде всего динамика, желание, борьба. Естественно, если у команд в целом или у игроков в частности нет мастерства, попасть на такой уровень, как Лига чемпионов, нереально. Вопрос в том, как реализовать свои возможности, как продемонстрировать слаженные командные действия. Я, кстати, до сих пор уверен, особенно после матча "Милан" - "Ливерпуль", который смотрел в Турции, что будущее за универсализмом и командной игрой...
- ...что, между прочим, всегда проповедовал Лобановский...
- Любого футболиста "Милана" возьми - индивидуально он был на несколько порядков выше игроков "Ливерпуля", но за счет желания, характера, бойцовских качеств и коллективной игры англичане оказались сильнее. С другой стороны, это футбол - забей Шевченко, "Ливерпуль" мог и проиграть, хотя даже в таком случае ребят не в чем было бы упрекнуть. В этом блестящем матче был виден почерк каждой из команд, который придавал им неповторимость.
- В середине 80-х в Советском Союзе началась перестройка, все заговорили о гласности и демократии, но даже в самом невероятном сне вряд ли кому-нибудь могло привидеться, что советские футболисты смогут играть в зарубежных клубах. Уверен, и ты не предполагал, что станешь чемпионом Италии, многократным чемпионом Шотландии, - это казалось сказкой, такого просто не могло быть, потому что быть не могло. Помню, как первым в 88-м году уехал в "Ювентус" Заваров. "Совинтерспорт" заключил с "Юве" контракт на пять миллионов долларов - страшное дело! Об этом говорили, писали, трубили на всех углах. Ты предполагал, что тоже можешь куда-то уехать, тебе этого хотелось?
- После чемпионата Европы такие разговоры ходили вокруг каждого футболиста - сборная СССР в то время была нарасхват.
- Какие же парни были!
- Фактически они все разъехались, хотя далеко не всем удалось себя реализовать. Когда открыли шлагбаум и все тут же рванули за рубеж, предпосылок для этого не было. Даже к любому матчу надо готовиться, а к такому переходу тем более.
Менялись ведь не просто язык или кухня - вся жизнь. Сейчас мы видим, как потрясающе вписался в ту систему Шевченко. Честно говоря, я этого не ожидал: у меня сложился стереотип, что наш футболист, будь он даже семи пядей во лбу, не сможет себя на Западе реализовать. В том числе это не получилось у таких суперзвезд, как Заваров, Беланов.
Будучи помощником Валерия Васильевича, я наблюдал, как Шевченко переходил в "Милан" - подготовка к этому шагу длилась около двух лет. Андрей "созревал" психологически, изучал язык, обычаи, традиции. (На эту тему у меня, кстати, были с ним разговоры, потому что я тоже прошел Италию). Приезжали специалисты из "Милана": наблюдали за Шевченко, смотрели, что там и как. Они ни в коем случае не торопили его, не было никаких споров, компромиссов. Каждый раз итальянцы беседовали не только с Андреем - расспрашивали о его поведении самых разных людей, интересовались его человеческими качествами...
- ...пристрастиями наверняка, привычками...
- Да всем! Это была нормальная подготовка к переходу, нормальная, а у нас многие по-прежнему спешат уехать. Им кажется, что там все сразу станет по-другому.
- Их можно понять - век футболиста короток...
- Безусловно, но, как оказалось, переход Шевченко - самый, пожалуй, грамотный из тех, которые мы видели.
"МНОГИЕ ВЕЛИЧАЙШИЕ ФУТБОЛИСТЫ, ОТДАВ ФУТБОЛУ ВСЮ МОЛОДОСТЬ, ТАК И НЕ СМОГЛИ СЕБЯ ОБЕСПЕЧИТЬ"
- Многие наши футболисты, попадая на Запад, переставали играть и ничего особенного не добивались. Ты же в составе "Сампдории" практически сразу стал чемпионом Италии...
- У меня тоже не все шло гладко, и на то было много причин. Мне сказали: "Собирайся!" - и чуть ли не на следующий день вручили паспорт с визой и билет на самолет. Все произошло так внезапно, что я даже не попрощался с друзьями. Стартовал хорошо, но в то время, когда в Союзе накал страстей спадал - это декабрь, январь, февраль, - в Италии был самый разгар борьбы. У меня пошли очень тяжелые игры, потому что на протяжении 10 лет в это время я уходил в отпуск. В общем, в чемпионат Италии вошел без надлежащей подготовки. Дома-то все шло по убывающей: какие-то последние матчи за "Динамо", сборную, а тут я приехал фактически к самому началу. Естественно, не все получалось.
- Итальянский чемпионат заметно отличался от советского?
- Очень, и прежде всего традициями, тактическими схемами. В то время там было меньше коллективной игры - больше индивидуальной, и не только в обороне, но и в атаке. Очень много зависело от твоих личных качеств, а я футбол понимал немножко иначе. Мне привычнее были коллективные действия, когда знаешь: если я сделаю то-то, мой партнер...
- ...подстрахует...
- Да, между нами существовала прочная связь, поэтому перестраиваться было непросто. Тем более что на первых порах я довольно безобразно разговаривал по-итальянски, можно сказать, вообще не говорил. Хорошо, что команду тренировал югослав, который знал пару слов по-русски, но общение за пределами поля тоже ведь очень важно, и когда ты проводишь в таком состоянии не день, не неделю, а месяцы, это сказывается.
- Как получилось, что ты переехал в Шотландию?
- Предложение исходило от "Глазго Рейнджерс". Сначала представители этого клуба переговорили с руководством "Сампдории", потом обсудили ситуацию со мной. Честно говоря, они предложили мне более выгодный контракт.
- Это не те цифры, которые сейчас на слуху?
- Далеко не те, но каждому, как говорится, свое - что толку об этом теперь сожалеть?
- Об этом лучше вообще не думать!
- Нужно просто сказать жизни спасибо за то, что она удалась. Мы же видим, что многие величайшие игроки, которые отдали футболу свою молодость, так и не смогли себя обеспечить. Что-то они заработали, но перемены, которые после этого произошли, сделали их фактически нищими, оставили за бортом. Именно поэтому, я считаю, нужно уметь быть благодарным за то, что у тебя есть, и работать дальше.
- В Советском Союзе ты был одним из немногих футболистов, которые хорошо играли головой. Я где-то читал, что, приехав в Шотландию, ты вдруг понял, что толком этого не умеешь...
- Играя в Шотландии пять лет, в отличие от моих товарищей по команде, ни одного гола я не забил головой. С другой стороны, даже выходя на стандартное положение, подавал мяч так, чтобы партнерам было удобнее бороться вверху. Они играют именно головой - в этом и заключается их школа.
- С этим надо родиться?
- Наверное. Я обращал внимание, как там тренируют детей, но не заметил, что для этого есть какие-то специальные упражнения. Нет, найти убедительные объяснения этому феномену я не могу.
- Хорошо было в Шотландии?
- О-о-о! Это прекрасная страна - мне она кажется одной из лучших для жизни.
- Насколько я знаю, у тебя там дом (сейчас там хозяйничает старший сын, окончивший Лондонский университет), а лет пять назад на лондонский матч сборных Англии и Украины ты, помню, приехал на собственном джипе. Ты хорошо знаешь английский? Смог бы постоянно жить, ну, скажем, в Шотландии?
- Нет, это не для моего характера. Шотландия очень спокойная, тихая, приветливая страна. Местные жители немножко отличаются от англичан - они более открыты, чем-то даже напоминают украинцев, но жить там скучно. Согласись, это тоска зеленая, когда знаешь, что сделаешь в выходной, через месяц, но там так принято. У них на несколько лет наперед все спланировано: когда и куда они пойдут в гости, когда придут к ним, когда отправятся в отпуск. Иногда мне было там не по себе. Единственное, что достойно внимания, - это футбол, отношение к нему, к игрокам. Болельщики там просто сумасшедшие.
"С ЛЮДЬМИ, КОТОРЫМ ОН ДОВЕРЯЛ, ЛОБАНОВСКИЙ БЫЛ ВЕСЕЛЫМ, АЗАРТНЫМ - ДУШОЙ КОМПАНИИ"
- Десятилетиями в Советском Союзе, а затем в Украине лепился образ Валерия Лобановского. В результате он стал незыблем: казалось, Валерий Васильевич будет у руля киевского "Динамо" всегда, и, как после смерти Сталина никто не понимал, что же произойдет со страной дальше, так после смерти Лобановского многие не понимали, какая судьба ждет команду, кто, в конце концов, ее возглавит. Эта непростая миссия легла на твои плечи: через два дня после смерти мэтра тебе предложили принять "Динамо". О том, как было непросто не ударить лицом в грязь, мы еще поговорим, а пока...
Фигура Лобановского представляется мне особенно интересной. Я много об этом думал, общаясь с ним, изучая какие-то материалы... Мне кажется, что, не любя публичную жизнь и избегая общения с журналистами (среди которых действительно чересчур много поверхностно и однобоко мыслящих, вдобавок совершенно не понимающих футбол людей), он создал себе имидж отрешенного от мирской суеты человека. Однажды он мне сказал: "Зачем, ну зачем мне что-то кому-то доказывать и рассказывать? Я уже там". Закончив фразу, он показал указательным пальцем вверх. Как сегодня, с высоты прожитых лет, ты можешь охарактеризовать Лобановского, которого столько лет знал и у которого был помощником?
- (Волнуясь). Трудно подыскать нужные слова - они все равно не передадут того, что у меня внутри. Для меня футбол - это прежде всего Лобановский, он пример не только в футболе, но и в жизни. Это если вкратце, потому что повторять чьи-то штампы типа "величайший из великих" у меня просто не повернется язык... Он был нормальным хорошим человеком, который прекрасно знал свою профессию, как никто, понимал отношения между людьми и не стеснялся учиться. Валерий Васильевич не боялся немножко предугадать, немножко рискнуть, он жил всегда так, как ему подсказывало сердце. Выбирая какую-то дорогу, он был уверен, что она правильна, и шел по ней до конца. Сколько бы камней ни попадалось на пути, сколько бы раз он ни спотыкался, все равно вставал и шел.
- Наверняка у него был выбор, с кем в киевском "Динамо" работать. Почему он предпочел тебя, как думаешь?
- Трудно сказать... Самым близким его соратником, другом, с которым он делился не только футбольными, но и своими внутренними проблемами, был (я не могу это утверждать, но мне так кажется) Анатолий Кириллович Пузач. Этот человек во всем ему помогал, и они настолько дополняли друг друга! Мы с Анатолием Демьяненко иногда не могли не только предугадать их решения, но даже представить направление их мысли.
Они все время заставляли нас думать, потому что взять свисток и провести тренировку несложно: главное - найти в ней нюанс, чтобы двигаться дальше, успеть разглядеть ошибки. Почему на последних тренировках Васильич иногда садился на трибуне и сверху на все смотрел? Не потому, что у него ноги болели и он не мог выйти на поле, - если было необходимо, он себя заставлял, как бы тяжело ему ни было. "Вы проводите занятие, - говорил, - я хочу всю картину увидеть". После этого он садился с нами и рассказывал то, чего мы в процессе тренировки даже не замечали.
- Во многом, мне кажется, Лобановский был предсказуем, а были ли какие-то моменты, когда он удивлял непохожестью на самого себя?
- Когда собирались люди, которым он доверял, с которыми любил общаться, Васильич был совсем другим - веселым, азартным, душой компании. Он знал много забавных случаев из жизни и всем этим по-доброму делился. Я никогда не слышал из его уст злой шутки как в адрес присутствующих, так и в адрес тех, кто отсутствовал. Если о ком-нибудь он отзывался, то только по-доброму, хорошо.
- Когда он скончался, ты не просто стал главным тренером киевского "Динамо" - фактически принял из его рук эстафетную палочку. Наверняка груз ответственности давил. Не опасался провала, после которого твоя тренерская карьера могла закончиться?
- Знаешь, об этом я меньше всего думал... Сразу после смерти Валерия Васильевича вообще трудно было прийти в себя - это был шок. У меня и мысли не было о какой-то собственной линии - я считал своим долгом продолжить то, что делал он. Боялся ли я провала? Скажу так: по сторонам не оглядывался. Это моя команда, в которой я вырос, за которую играл, которую люблю всем сердцем, и для меня было не столь важно, кто и что обо мне скажет.
Я знал одно - нужно работать. Тяжело было (не только вначале, но и потом) на установке перед тренировкой или перед игрой садиться в его кресло. Делая это впервые, я сказал ребятам: "Такова жизнь. Все равно кому-то в это кресло сесть надо".
- Твоим первым тренером, к которому родители привели тебя еще ребенком, был потрясающий в прошлом форвард Анатолий Бышовец (к сожалению, из-за многочисленных травм в 27 лет он закончил свою карьеру), а самых больших успехов ты достиг под руководством Валерия Лобановского. Насколько я знаю, в жизни они, мягко говоря, не дружили, их отношения отличались особым антагонизмом. Видимо, какая-то черная кошка пробежала... Чем, по-твоему, вызвано противостояние Бышовца и Лобановского? Не отражалось ли это на тебе: вырос у одного, работал с другим?
- Слава Богу, нет! Кстати, я не могу сказать, что между ними была какая-то вражда. По футбольным меркам это была конкуренция и прежде всего борьба систем, однозначно! Как, между прочим, и с Бесковым. Здесь, правда, ситуацию усугубило то, что Бышовец тоже был киевлянином, но никак не мог себя в Украине найти. Пожалуй, напряжение исходило большей частью от Бышовца, потому что в Украине, в Киеве позиции Валерия Васильевича были непоколебимы.
Мне кажется, футбольная философия Лобановского, которая к тому времени сформировалась, была все-таки перспективнее взглядов Бышовца. Может, из-за этого что-то возникло, но их противостояние - я особенно хочу это подчеркнуть - было прежде всего профессиональным. Многие видели в этом и какие-то человеческие аспекты, но Лобановский и Бышовец даже не встречались, не разговаривали. Видимо, оттого, что вокруг этого ходило множество домыслов, мнимый конфликт всячески раздували.
"УЩЕМЛЯТЬ ЧЕЛОВЕКА В ДЕНЬГАХ УНИЗИТЕЛЬНО"
- В советское время, когда команды высшей лиги сплошь состояли из ребят, родившихся и выросших в Союзе, психологически, думаю, с футболистами было управиться проще. Их можно было зажечь одной целью, можно было сказать: "А ну, пацаны, вперед!", можно было наказать: лишить премиальных, забрать партбилет, устроить разгон, не отпустить с базы. Административно-тоталитарные, скажем так, методы были эффективны.
В наше время ведущие команды комплектуются в основном зарубежными игроками, которые приехали из других стран со своими взглядами, своей шкалой ценностей. С ними, мне кажется, намного сложнее, и даже такой весомый фактор, как деньги, не всегда, в общем-то, может на них повлиять. Так это или нет?
- Безусловно, жизнь изменилась, а каждому времени свойственны свои принципы, свои поощрения и наказания. Наверное, в те годы с этим было попроще: у всех единые взгляды, единая зарплата, единое пространство, откуда никуда не денешься. Плюс само государство было куда более дисциплинированным - начиная с октябрятских звездочек и пионерских дружин все мы воспитывались в одном духе. Тогда было намного легче подбирать ключики к игрокам, но сегодня другая жизнь, поэтому нужно искать новые рычаги воздействия.
- Как же влиять на ребят, прибывших из свободного мира?
- Они прибыли из разных стран: свободных и не очень, и здесь тоже нужно подходить дифференцированно. Мне кажется, на первом месте должны быть психологические методы, поскольку ущемлять человека в деньгах унизительно. Во-первых, это больше бьет по семье, а во-вторых, вызывает у футболиста озлобленность. Безусловно, финансовые санкции необходимы, но, помимо них, нужна также система, которая бы эти меры воздействия дополняла. Сейчас одними наказаниями, штрафами и дисквалификациями не обойтись.
- Покойный Котэ Махарадзе, с которым мы много лет дружили, когда-то в запале сказал мне: "Если тбилисское "Динамо" выиграет Лигу чемпионов, но в нем будут играть пять негров, три француза и четыре бразильца, мне такое тбилисское "Динамо" не нужно". Действительно, ребята из разных стран - это уже фактически не киевское "Динамо", а какая-то сборная. Какой общей целью сегодня могут быть объединены игроки, если Украина не их историческая родина, если они не варились в этом котле, не хлебали столько лет эту кашу, если они не чувствуют нас всей душой?
- Я думал над этой проблемой, сравнивал ситуацию у нас и за рубежом. Легионеры, приезжающие, например, в Италию, в Англию или в Германию, уважают пригласившую их страну, а все, что вокруг футбола, дисциплинирует человека, удерживает от неприглядных поступков. Важно, чтобы легионер не только любил деньги, но и ценил, чтил страну, клуб, не пренебрегал местными традициями, которые должен узнать хотя бы в общих чертах... Я уже говорил тебе о подготовке, предварявшей переход Шевченко, но тех, кого приглашают в Украину, тоже нужно готовить, учитывая при этом не только их игровые, но и человеческие качества.
- Йожеф Сабо не просто любит киевское "Динамо" - для него это жизнь, судьба, все. В 97-м году, когда он первый раз уходил из команды, у нас состоялся с ним длинный и очень непростой разговор. В сердцах, с обидой и болью, он говорил о том, что игроки его поколения ничего, кроме футбола, не хотели и знать. Они выходили на поле с температурой, с незалеченными травмами, с вывихнутыми руками, а нынешние футболисты, - сетовал он, - играют в карты, разговаривают о деньгах, машинах, о чем угодно, кроме футбола. Мало того, когда по телевизору показывают матчи Лиги чемпионов, смотрят их только тренеры - игрокам это неинтересно. Этот, прости за выражение, пофигизм продолжается до сих пор?
- Если честно, я такого не видел. Жизненная ситуация, конечно же, изменилась: появились другие интересы, стремления. Если человек хочет лучше жить, если он увлекается одним, другим, третьим, ему нельзя это запретить, но такие вещи, на мой взгляд, должны быть второстепенными. Превалировать должен футбол - не зря же еще в прежние времена один большой мастер сказал: "Если, выходя на поле, вы будете думать о квартире, машине и деньгах, у вас ничего не будет, а если будете думать о футболе, появится все: и квартира, и машина, и деньги".
- В Украине хороших футболистов мало. Мы это и сами видим, и слышим об этом, когда тренеры сборных: как молодежной, так и национальной - жалуются на нехватку подходящих парней, чтобы всерьез на что-то замахиваться. Тем не менее Олег Блохин амбициозно заявил: "Мы выйдем в финал чемпионата мира", и сборная под его руководством доказывает, что не Боги горшки обжигают. За счет чего? На какие кнопки нажал Блохин, какие струны он в игроках затронул, что они так заиграли?
- Думаю, это прежде всего психология. Именно она позволяет игрокам поверить в свои силы и не робеть, а если команда добивается результата, с каждым матчем она играет все увереннее и увереннее. Смотри, сейчас, выходя на поле, сборная Украины практически никого не боится. Какой бы ни был противник - чемпион Европы Греция или бронзовый призер чемпионата мира Турция.
Да, не все получается, но команда работает, как единый механизм, игроки бьются, подстраховывают друг друга. Это и есть та коллективная игра, о которой мы говорили. Каждый футболист вносит в победу не столько, сколько он хочет, а столько, сколько нужно команде. Человек вообще своего предела не знает - он ищет в себе силы и их находит.
Мне кажется, залог успеха - это вера в себя, в тренера, в футбол и огромное желание доказать, что Украина может побеждать. Предыдущие тренеры: и Сабо, и Лобановский, и Буряк по кирпичику строили эту команду, вносили свою лепту, у каждого из них были прекрасные игры. И вот все скопилось, переросло в некую критическую массу. Хотя, вообще-то, опыт - такая вещь, о которой невозможно сказать: "Все, мне его достаточно". Это мешок без дна, и даже в конце жизни его не заполнишь.
"КАК ВЫРОС ПЕРВЕНЕЦ, Я НЕ ЗАМЕТИЛ"
- Но жизнь не исчерпывается футболом. Многие игроки, особенно если они хороши собой, успешны, богаты, недостатка в женском внимании не испытывают. Девушки так к ним и льнут, потому что брак с таким молодым человеком гарантирует безоблачное, в общем-то, будущее. Ты женат уже четверть века, и, насколько я знаю, вы с Инной жили в соседних домах, чуть ли не с 13 лет знакомы...
- Да, росли в одном доме, через пару подъездов.
- Недавно, я знаю, у вас родился второй сын, а как получилось, что вы друг друга нашли?
- Да обычно. Подружились, начали встречаться, а когда окончили школу, решили пожениться. Это была первая любовь и, надеюсь, последняя - слава Богу, у нас все хорошо. Младшему сыну Матвею год и три месяца, и это просто прекрасно, потому что за матчами, сборами и тренировками я не заметил, как первенец (он на 20 лет старше) вырос. Все пролетело очень быстро, и мне даже трудно что-либо вспомнить, а здесь все происходит на глазах и запоминается каждый день. Честное слово, это замечательно!
- В то время, когда ты играл, особых развлечений, даже для спортсменов, не было, но свадьбы известных футболистов становились событием. Собственная тебе запомнилась?
- Еще бы - было очень много народу. Праздновали на Борщаговке в ресторане "Русь". В тот день, 3 декабря, динамовцы играли несколько свадеб - так получилось: у Хлуса и, по-моему, у Журавлева. Ко мне старшие товарищи приехали, уже побывав у них, - они поздравили всех. Вот у кого был очень тяжелый вечер! (Смеется).
Я не могу сказать, что слишком волновался, но, безусловно, был рад, что у меня начинается другая жизнь, и, наверное, это помогло мне в дальнейшем. Все-таки в дубле все молодые и неженатые в силу своего возраста немножко, если можно так сказать, сумасшедшими были, а положение женатого человека дисциплинировало, у меня появились обязанности. Да, в 19-20 лет тяжело себе в чем-то отказывать, но я знал, что это надо, потому что у меня уже семья. Был стимул, я хотел доказать, что могу содержать жену, ребенка...
- Исторически так сложилось, что в нашей бывшей стране господствовала уравниловка и если кто-то, не дай Бог, выделялся из общей серой массы, это не поощрялось. В результате психология победителя свойственна очень немногим (тебе и футболистам твоего поколения, например). Скажи, о чем ты, молодой, интересный мужчина в расцвете сил, сегодня мечтаешь? За плечами уже вроде немало, но впереди должна же какая-то быть цель...
- Что ж, действительно, трофеями я избалован, но каждую свою медаль люблю и помню. Не только добытые на чемпионате СССР или в турнирах, сыгранных за дублирующий состав, - дороги награды, которые получил, играя в детской, юношеской командах. Наверное, психология победителя закладывалась уже при Бышовце, потому что детская команда "Динамо" под его руководством всего один раз заняла третье место - постоянно было первое или второе.
Чего я прежде всего в этой жизни хочу? Чтобы в моей семье все были здоровы - это самое главное. Хочу заниматься любимым делом, быть востребованным и каждый день доказывать себе, что я этого дела стою. Я просто знаю: докажу себе - докажу и всем остальным...
- От имени читателей хочу поблагодарить тебя за беседу, а еще за то, что в то время, когда жизнь состояла из серых будней, прекрасная команда "Динамо" дарила нам незабываемые праздники. Она у нас была...
- ...есть и, уверен, что будет...
Дмитрий ГОРДОН, газета Бульвар
Источник - Динамо Киев от Шурика
